Она появилась на глазах московской дагестанской общественности с бубном и национальными аварскими песнями, чем сразу вызвала интерес и недоумение одновременно: «Неужели национальный фольклор исполняют молодые?»
Эта самобытная девушка и певица, концертмейстер, преподаватель, а еще студентка магистратуры МГИК по специальности «эстрадно-джазовое пение» прошла огромный путь от пения в ресторанах до самых ярких сцен российских и международных конкурсов, решив в итоге вернуться в родной Дагестан.
Как понимать национальный фольклор и не бояться бросить вызов современной эстраде, мы поговорили с Хиринду-Сафи Султановой в рамках творческого диалога.
— Хиринду-Сафи, насколько тебе близок образ самобытной аварской девушки, поющей народный фольклор?
— Мое знакомство с национальной аварской песней началось с певицы, которой, к сожалению, нет уже в живых — Муи Гасановой. Во-первых, у меня с ней было личное знакомство, что для меня очень ценно, а во-вторых, когда я собиралась выступать в 2008 году на вокальном конкурсе в Лас-Вегасе, она помогла мне выбрать песню из ее репертуара, поддерживала. Тот конкурс предполагал исполнение именно фольклорной музыки, ведь нужно было представить свой регион. Это была аварская народная песня «Раздели со мной любовь». Моя большая проблема, что я не знаю аварского языка, так как мама говорит на своем, андийском, а с папой, носителем аварского, они в разводе. В ближайшей перспективе хочу выучить этот язык, чтобы нести народный фольклор в массы.
Не могу сказать, что эта самобытная идея — выступать с бубном — моя, я сделала это скорее под влиянием талантливой Муи.
— Какие национальные песни ты поешь?
— Пока только из репертуара Муи Гасановой, но недавно выучила еще одну — «Погибает горный тур» — на стихи Магомеда Ахмедова. Я чувствую определенную тягу к этим песням и искренне не понимаю, почему современные дагестанские исполнители не поют их.
— Как в Москве воспринимает тебя дагестанская община, есть ли понимание?
— Принимают очень тепло. Вижу неподдельный интерес, признательность, что я пою такие песни, удивление в хорошем смысле этого слова (смеется).
— Таким образом понимаешь, что эта ниша свободна и ты готова влиться в нее с новой силой?
— Да, эта ниша свободна. Нужно понимать, что это определенный труд и финансовые вложения, ведь каждую песню надо записывать под живые национальные музыкальные инструменты. Я бы хотела профессионально записать песни на студии звукозаписи, чтобы сохранить это культурное наследие.
— В каких направлениях, помимо народного фольклора, ты видишь свое профессиональное развитие?
— Сейчас я делаю упор также на джаз, люблю блюз, соул, зарубежный R’n’B, а также качественную поп-музыку.
— Какая, на твой взгляд, поп-музыка является качественной?
— Не так давно на профессиональном уровне открыла для себя певицу Алсу. Слушала я ее давно, но, посмотрев сольный концерт, поняла, что от нее шла какая-то энергетика, женственность. Она умеет себя подать. Мне нравится Петр Налич. Я была на его живом концерте, это непередаваемые ощущения.
На зарубежной эстраде исполнителей очень много. Селин Дион — одна из моих любимых. В процессе получения музыкального образования на многих исполнителей стала смотреть по-другому, вижу разницу между студийным и живым исполнением. Бейонсе, например, очень хорошо и поет, и двигается. Селин Дион такая же. Важно быть гармоничной и с образом, и с песней.
— Как ты выбираешь песни для своего репертуара?
— Всё зависит от того, как конкретная песня «ляжет на душу». Здесь очень важно уметь выбирать песню именно для себя. Порой хочется спеть какую-то диапазонную песню, а потом понимаешь, что она тебе не идет ни по стилю, ни по манере исполнения, ни по технике. Мой педагог по вокалу Ольга Анатольевна Донская-Анисимова, основатель методики «Свобода и воля», научила меня двум важным вещам: думать, о чем я пою, и не бросаться на все песни подряд.
— Сейчас ты поешь в ресторанах. Насколько важно и нужно пройти этот этап тебе, как человеку, получающему хорошее образование? Это определенная ступень или финансовая необходимость?
— Я пела в ресторанах Махачкалы с 16 лет, и для меня это не ново. Изначальная цель — доход. Это не зазорно, скорее большой опыт. В ресторане я репетирую песни, которые потом пою на концертах.
Конечно, концертные выступления важнее. Когда я пою в ресторане, чувствую себя свободнее и раскованнее, справляюсь со всеми песнями, а на концертах до сих пор не могу справиться с волнением.
— Как ты видишь свое профессиональное становление в будущем?
— Сейчас учусь в магистратуре. Я просто живу, работаю и, если кто-то мне захочет помочь без подводных камней, — я открыта к сотрудничеству. Очень хочу сделать в будущем народный проект — записать диск аварского народного фольклора. Также готова преподавать, учить детей и взрослых технике исполнения, заниматься с ними вокалом. Когда делишься знаниями, их меньше не становится, наоборот, у учеников тоже многому можно поучиться. Я всегда за здоровое сотворчество.
— Как считаешь, до этого момента какая главная сцена у тебя случилась в жизни?
— Когда я жила в Махачкале, очень любила выступать в Русском драматическом театре. Там особая атмосфера, зал. Хорошая сцена и в Кумыкском театре. А в Москве — сцена нашего института, там было больше всего концертов и самая теплая публика.
— А какую хотелось бы покорить в перспективе?
— Для меня каждая сцена, где выступаю, — важна. Я не разделяю их по значимости.
— Сейчас, продолжая обучение в магистратуре, ты приняла решение уехать работать обратно в Махачкалу. С чем это связано?
— Я не считаю, что в Москве так востребована. У меня сейчас такое состояние, что надо что-то изменить, перезагрузиться, восполнить свою энергию. Когда мне предложили поработать с музыкальным бэндом в ресторане Махачкалы, с радостью согласилась. Там очень культурная обстановка и приятная публика. Я не категорична, что там останусь, но на данном этапе уверена — эти изменения пойдут мне на пользу.
Мария Малова. «Молодежь Дагестана».
